Андрей Возыка

https://ahilla.ru/ Почему не стоит уходить из РПЦ

Почему не стоит уходить из РПЦ

25 ФЕВРАЛЯ 2019 ЛЕОНИД ДЕМЕНТЬЕВ

Сейчас модно говорить о том, что-де Русская Православная Церковь ушла в безбожие и предала Христа. Что лучше идти в католики или протестанты, нежели сообщаться с мракобесами и фарисеями-епископами. Действительно, какой смысл оставаться в деноминации, так методично, день за днем, себя очерняющей? Смысл подходить к Чаше в храме, принадлежащем отнюдь не благочестивым преемникам апостолов? Почему мы должны заботиться о какой-то РПЦ, если проще взять и отправиться на поиски процветания?

Когда я гляжу на историю, я почему-то сомневаюсь, что подобные толки вообще разумны. Говорят, мы живем в эпоху метамодерна. А самого главного постулата метамодерна не разделяем. Что колебания — это естественно, это не что-то, выскользнувшее из ада, которое надо во что бы то ни стало запрятать или уничтожить. Подросток, вырастая, сталкивается с очевидными противоречиями своих убеждений и убеждений толпы. И не всегда толпа ошибается. Так и мы — я сам находился в ситуации плавного течения. Я пришел в Церковь из толкинизма, проще говоря из ролевиков. А в ролевизме модно надевать маски. В Церкви все совсем не так. Здесь, если я призван к любви, то не какой-то эфемерной, абстрактной и отстраненной, а вполне себе очевидной, даже обыденной. И я более чем уверен, что вечное недовольство церковными иерархами — тоже маска. Маска, за которой скрывается пресловутый пессимизм, недостаток дофамина и прокрастинация воли. Мало того, что он безыскусен, он еще и груб. Гилберт Честертон, этот прекрасный католик, и несомненно, истинный слуга Церкви Христовой, советовал избавляться от пессимизма, советовал обратиться к сказке, минуя её негативную коннотацию. А это человек, конфессия которого, как ни странно, оставила в истории более великий и ужасающий след, чем РПЦ.

Если у Христа случались страшные сны, уверен, там были бесстрашные критики и отчаянные борцы за правое дело. Епископат натворил много дел и принял массу идиотских решений, пока он чувствует безнаказанность, он продолжит в том же духе, такова натура власти. Но, как я уже говорил, разумно довериться истории. Именно она даёт ответ, почему это временно. Мы же забыли его за елейными разговорами об «истинной Церкви и администрации РПЦ» или «хороших лаиках, плохих архиереях». Мы убиваем себя, решаясь на сумасбродную идею, — искать хороших управленцев в иных деноминациях или вовсе удариться в бесплодное свободомыслие, но советом, как поступить, нас давно одарила история.

Кураев, цитируя небезызвестного персонажа, правильно заметил: все украдено до нас. Я добавлю: украденное возвращалось. Вспомним св. Иоанна Златоуста. Вспомним, как его осудил собор — те же самые люди, что могли бы, при определенном стечении обстоятельств, стать мерилом Православия. Где теперь его судьи и где ныне Иоанн Златоуст? Им — забвение, ему — вечная память. Историю пишет победитель. Кто победил? Человек, не согласившийся со своими коллегами, изгнанный и оплеванный оравой «апостольских преемников». Но где была бы его победа, какой бы славой он себя наделил, если бы решил, как решают многие сегодня, что РПЦ, как организация, ничего не стоит?

Я вовсе не хочу сказать, что другие христианские конфессии — это ложные, еретические сборища, куда православному ход запрещен. Ради Бога, наши братья и сестры во Христе и католики, и лютеране, и масса других прекрасных людей. Если вы нашли среди них счастье и мир — отлично, но хотелось бы узнать, что будет, когда вас настигнут старые проблемы? А они всегда преследуют того, кто от них бежит. Собираетесь уходить из прогнившей РПЦ в сияющую единовластием Католическую Церковь? Готовьтесь встретиться с сокрытием преступлений священства и борьбой против постельных вопросов. Идете в прекрасный и свободный протестантизм? Готовьтесь — вас осудят за молитвы святым, хотя, казалось бы, единство в главном, во второстепенном свобода. Потому что люди — это люди. Они везде одинаковые. Епископы тоже люди, и решительно заявляю, монсеньор Бернард Лоу от владыки Питирима (Волочкова) отличается, быть может, только честностью.

Знаете, у философа Сергея Фуделя был замечательный термин «темный двойник Церкви» — это как тень, только у Тела Христова. Она повторяет его контур и фигуру, она даже может быть грозной и внушительной, как война или как грех, но в себе самой ничего не содержит. Думаю, безумием было бы смотреть на тень, не видя того, от чего она отброшена. Лицо преображенного Христа — как солнце (Мф 17:2).

Интересна — и поучительна, кстати — реакция Христа на безумие современных Ему архиереев (надо заметить, что в славянском переводе Нового Завета они так и названы). Наш Господь не призывал к уходу в другую религию. Он её и не создавал. С точки зрения Истины, то, что проповедовали иудейские пророки, и то, что проповедовал Он, — это одна и та же религия, разделенная лишь эпохами. Христос выгонял торговцев из Храма — но Он никогда не говорил, что Храм безблагодатен, потому что в нём служит недостойный первосвященник Каиафа. Он учил в синагогах, не гнушаясь тем, что синагогами заправляли люди, далекие от того идеала, который Он возвещал. Его критика архиереев при всей своей конструктивности раздавалась громко и категорично, но Бог воплотился не для того, чтобы громить архиерейскую глупость и срывать с голубого лобби покровы. Цель Его — взыскать и спасти погибшее (Мф. 18:11).

«Но что могут сделать люди против такой свирепой злобы?» — спрашивает, почти восклицает один герой из известного фильма. Действительно, Христос ведь говорил как власть имеющий, а мы, миряне, твари дрожащие, права не имеем… Или все-таки имеем? Думается мне, что имеем, но чересчур разуверились в себе. Не они, а мы отстранились. Мы — когда-то выбиравшие епископов из нашей среды — сегодня только молимся, постимся и смотрим телеканал «Спас». Больше мирянину (да и клирику) не надобно. Какая интересная и типичная черта нашего народа в XXI веке. Однако, не будем тогда возмущаться, что на неохраняемой территории появился вор.

Братья и сестры, если хотим быть полезными участниками, а не только сомневающимися наблюдателями, идём учиться на теологов и миссионеров, нейробиологов и юристов канонического права, на кого угодно, чтобы послужить Истине. Станем отпирать давно запертые двери, поднимать давно забытые темы. Если мы хотим действительно не только критиковать, но менять свою Церковь, противопоставим злым языкам язык науки, мистики, богословия, философии. Ораторствуем, призываем, пишем, поднимаем в СМИ темы, которые сейчас поднимают только безбожники. Пока мы с вами от проблем межуемся — патриарх «в лайнере в авиа-режиме», пока священники боятся потерять свою работу и пишут анонимки — у патриарха «в иллюминаторе простор бескрайний». Епископы, может быть, и неблагодарная сволочь, но только потому, что мы им позволили это.

К слову, я часто слышал, что РПЦ — дно для реформ. Вы знаете, забитое старообрядчество где-то в глуши, где ни критики не раздается, ни отклика нет, намного хуже РПЦ. Избитая временем, отчерченная, отваженная от российской судьбы христианская группка, как в свое время неандертальцы от остального человечества. РПЦ, если не лучше, то уж точно перспективнее. Она стоит того, чтобы мы боролись за её поруганную честь и униженное достоинство. РПЦ — и организация, и сама Церковь Христова, что над организацией — это нам порученный дом. Не просто какой-то интернет-мем — это кормилица Бердяева, Достоевского, Шестова, Аверинцева, Флоренского, митр. Антония Сурожского и многих других хороших людей и мыслителей. Даже о. Андрей Кураев, самый беспощадный критик иерархии, из РПЦ не дезертирует.

Мы не обязаны кланяться в ножки епископам, но давайте справедливо рассудим, что истинный «патриот» — это не тот человек, который любит дом, потому что дом красиво обустроен и ежегодно ремонтируется. «Патриот» любит дом потому, что это его дом. Если его не ремонтируют те, кому такое право даровано, он ремонтирует сам. Такова суть любви, она своего не ищет.